Достаточно ли объективно наше понимание объективной реальности и как мы сами можем принимать и воспринимать собой объективную реальность, если, в сущности, определяем свою реальность непосредственного присутствия, претендующего на пространство своего существования в сознании приятия деятельности своей воли, как претензии веры, распространяющейся на совершение работы собственного определения. Оформленного в объективную реальность присутствия: «мыслю – существую»…
Мысль, произнесенная, нам лжет, как и оформление объективации присутствия стремится подменить значением состояния функциональное содержание усилия жизни. Мы говорим об объективной, явленной нам реальности, но на каждом уровне своей организации по мере приближения ее к полнокровной функциональной доминанте усилия жизни она изменяет фундаментальную постоянную основания своего единства, изолируется в онтологии своего мира и сводит значение объединения действительности усилия уже не к детерминации претензии на пространство во временном континууме функционального явления как данности, а на дискретную временность продолжительности усилия своего действия. Мы, как самосознание жизни существуем во времени, а живем только в вечности. Ибо вне вечности нет содержания усилия жизни, да и само усилие «тщетно».

Объективно и реально то, что обладает системой своего восприятия и способно обозначить действие как факт необходимости его проявления. На этом важном свойстве организации онтологии бытия вольготно расположил свои умозаключения сенсуализм признания детерминации жизни. Но он остается спекулятивным к объективной реальности, ибо непременно хочет подчинить ее разуму. Сознание действительно дарует овеществленной природе жизнь своего приятия, но способно парализовать свою свободу детерминацией подчинения целевым установкам оформления, лишенным права жизни. «Мы можем владеть любыми вещами, но вещи не должны владеть сознанием жизни». Поэтому познание – это не процесс присвоения, а откровение вхождения сознания в полноту жизненного достатка. И пока мы не поймем этого вещная природа успокоения (вечного покоя смерти) будет приземлять качество усилия жизни в структурах реализации ее действия, а сознание восприятия будет ориентировано на потребление, лишенное гармонии полноты, отвоевывая свое счастье правом незаслуженного обладания ценностями жизни. Проблема в том, что истинные ценности жизни невозможно купить!

Усилие же всеобщего значения жизни задает эталон ее организации. Еще один мир объективной реальности независимый от нас и соединенный с матрицей присутствия в сфере пересечения целевых доминант действия. В Нем тоже заложен качественный принцип творческого действия – «мыслю-существую». Более того, вне эталона этого качества, как готовности к действию исключается само понятие реальности заложенного перспективой в объективацию присутствия. Вне качества нет жизни, хотя вне количества всегда существует эталон сохранения отношений ее организации, что собственно и позволяет нам проектировать модели абсолютной пошаговой смерти Вселенной. 
Жизнь же всегда существует не в объекте, а в действии. Форма – лишь капсула ее содержания. И содержит она собой такую силу действия, насколько увлекательно и целесообразно ее проникновение в эталон организации действия.  Все что заставляет форму состояния открываться функции действия является проявлением жизни, преодолевающим смерть ограниченности усилием веры, организующим волю к жизни в борьбе за содержание своего предназначения. Временность участия обнаруживает в себе вечные силы неистощимости своего существа.